Александр Васильев рассказал о творчестве группы "Сплин", об отношении к политическим акциям и о многом другом.

- Рок издавна считается музыкой протеста. Против чего, как рок-музыканты, протестуете вы?
- Я чувствую себя спокойно, когда мирно вокруг, - рассказывает лидер группы "Сплин" "КП". - Я привык решать вопросы мирным путем – без трупов и крови. Я не протестую ни против чего. Сейчас в России наступила стадия ступора. В стране практически ничего не происходит. Один президент сменил другого, а в принципе не изменилось ничего. Нет революционной ситуации. А вот такие люди, как Шевчук (лидер группы «ДДТ» - Прим. авт.), борется со всеми. Он просто агрессивен по природе. Таким людям нужен противник – человек или власть, с которой нужно драться. С такими, как Шевчук, мне не по пути.

- Но ведь рок подразумевает под собой несогласие и протест?!
- Если у меня есть враг на этой планете, то это я сам. Если я и буду протестовать, то только против себя. А в другие души мне лезть не охота.

- Вы выступаете на политических мероприятиях?
- Даже если мы участвуем в подобных акциях, то не из-за политических позиций, а из-за стечения обстоятельств. Выступать на чьей-то стороне нам совершенно не хочется. В политике я предпочитаю оставаться наблюдателем по той причине, что я не хочу туда лезть и что-то менять.

"Можно сделать бизнес на раскрутке красивых теток..."

- При разговоре о российском шоу-бизнесе кыргызстанцы любят вспоминать наш громкий прорыв в вашу страну – это группу «Город 312». Что вы посоветовали бы местным начинающим музыкантам? Как добиться успеха в незнакомой стране?
- Для меня есть только один способ добиться успеха – это писать сильные интересные яркие песни. Тогда люди сами к вам потянутся.

- А что вы подразумеваете под сильными яркими песнями?
- Песня сильна тогда, когда человек берет гитару, начинает петь песню, а вокруг все затыкаются и начинают слушать, а в конце песни аплодируют. Вот и все. Значит, человек написал что-то стоящее, заставил людей замолчать и обратить внимание на его произведение.
Есть еще один вариант: взять красивую тетку, вложить в ее раскрутку полмиллиона долларов, как это сделали с группой «Виагра», например, а потом снимать сливки. Но это скучный вид бизнеса.

"Мы не зацикливаемся на хитах"

- О чем будут следующие песни?
- Я сам пока не знаю.

- Вспоминая ваш «Феллини-тур» с группой «Би-2», возникает резонный вопрос: с кем бы вы еще хотели посотрудничать?
- Я бы хотел поработать с тем, с кем меня сведет судьба. Специально кого-то выбирать неохота. Для меня это не профессия, чтобы специально делать какие-то проекты и на них зарабатывать. С «Би-2» я записал песню, потому что мне так хотелось. Один раз в жизни я это сделал и больше пока не хочу. Вернее, не сложилась еще ситуация для этого. Я хочу, чтобы это все происходило естественно.

- У вас есть такая песня – «Рыба без трусов». Откуда пришло такое название?
- Есть такой стиль, как панк. Там можно орать любую дурь. Главное – уверенно, и тогда весь зал будет орать ее с тобой.

- Какой политики вы придерживаетесь: стараетесь ли играть только новый материал или же не прочь выдать порцию хитов?
- Мы выбираем те песни, которые наиболее интересны музыкально, а также те, которые интересны своими стихами. Мы играем самые интересные песни со всех альбомов. И среди них не только хиты. Есть вещи, которые никогда не попадали ни на радио, ни на телевидение.

"Никакие мы нифига не артисты"

- Насколько часто вам приходилось выступать в плохих погодных условиях?
- У нас бывали выступления под проливным дождем. Это было в Москве. Там бюджеты фестивалей гораздо больше. У людей есть деньги на крышу над сценой. Мы были под навесом, а люди под зонтами. Лил настоящий тропический ливень. Но никто не ушел, вся аппаратура звучала, мы играли, люди радовались. Экстрим. Люди до сих пор этот концерт вспоминают, хотя уже два года прошло.

- Бывали курьезы на сцене?
- Самое смешное, что есть на концертах – это пьяные люди, которые постоянно начинают орать что-то смешное между песнями, и я охотно вступаю с ними в диалог. Если концерт проходит в доме культуры, там все сидят «на одной кухне». Даже если кто-то что-то кричит с одиннадцатого ряда, то все слышно и на последнем ряду балкона. Ну а если кто-то из наших на это отвечает, то весь зал становится свидетелем этого диалога и начинает ржать. Для меня это самый трогательный момент, потому что люди понимают, что мы никакие нифига не артисты, а такие же люди. Стирается грань между публикой и теми, кто на сцене.